Анатолий Морковкин / ТАСС
Биографией Венедикта Ерофеева — фундированной или игривой, — стоило заняться лет тридцать назад, когда поэма «Москва — Петушки» окончательно ушла в народ, и автор — живой, но уже с голосообразующим аппаратом, — мог ответить на любые вопросы. Но задавали их почему-то не большие русские режиссеры и литературоведы, а польский кинематографист Павел Павликовский, который тогда еще не был автором из каннской обоймы.
Это ни в коем случае не претензия к Олегу Лекманову, Михаилу Свердлову и Илье Симановскому, написавшим к 80-летию классика его деликатную и проницательную биографию. Не скупясь на развернутые цитаты из воспоминаний о Ерофееве (и из взятых специально по этому случаю интервью), исследователи не сталкивают, а скорее, сополагают противоположные точки зрения — метод, известный по их предыдущим («Осип Мандельштам», «Сергей Есенин», жизнеописание Николая Олейникова) работам. Получается текучий портрет героя и его слабостей: с одной стороны, вполне безоценочный, с другой, лишенный заочного пиетета перед гением.
Оригинальный фокус состоит в том, что биографические главы в «Постороннем» чередуются с филологическими: в них авторы выясняют, насколько Венедикт похож на Веничку и как устроена поэма «Москва — Петушки», которая при чтении кажется такой непринужденной — несмотря на многочисленные отсылки ко всему корпусу мировой литературы и глубоко религиозное, по сути, содержание.
Но важнейшее, пожалуй, открытие — все-таки не секреты «Петушков», а их создатель, который влегкую мог сделать академическую карьеру, но предпочел полчетвертинки на завтрак и укладывать кабель по всей стране. Выясняется, что жизненный проект Ерофеева — это ровно то, что антрополог Алексей Юрчак назвал «вненаходимостью»: осмысленное выпадение человека из регламентированной государством сферы. Постоянно выскальзывать, кутаться в складках империи Ерофееву помогала бутылка, принципиальная как будто безбытность и литература — главная его страсть, не утоленная сочинением поэмы про знаменитый теперь во всем мире маршрут.
Этим, пожалуй, и объясняются масштабы поклонения: Ерофеев будоражит и как художник (действительно беспримерный), и как тип публичного поведения. «Святой пьяница», «философ в тапочках», «эрудит на завалинке» — все эти расхожие (и, что уж там, пошловатые) формулы не исчерпывают рискованный способ существования, который в свое время опробовал Ерофеев. Скорее уж «беззаконная комета», не разгаданная до конца энигма, человек, так и не проговорившийся о самом сокровенном. Словом, точно такой же, как Пушкин, Гоголь, Толстой и другие наши великие.
10 фактов о Венедикте Ерофееве и поэме «Москва — Петушки»
-
Отца и брата Ерофеева репрессировали, а мать его бросила
Василия Васильевича Ерофеева арестовали в июле 1945 года — за то, что, будучи начальником железнодорожной станции в Хибинах, «систематически занимался контрреволюционной агитацией среди подчиненных ему работников» и «высказывал пораженческие настроения Советского Союза в войне с фашистской Германией»; приговор — пять лет лагерей. В марте 1947 года такой же срок получил старший брат Ерофеева Юрий: его обвинили в краже хлеба. На фоне этих событий мать будущего писателя Анна Андреевна уехала к родным в Москву, и Венедикт вместе с братом Борисом оказались в детдоме в Кировске. «Сплошное мордобитие и культ физической силы» — так Ерофеев будет вспоминать проведенные там шесть лет.
-
Ерофеев прекрасно учился в школе и университете. Но его все равно выгнали из четырех вузов
Все потому, что лекциям и семинарам он предпочитал чтение в кровати и алкоголь (Ерофеев начал пить на первом курсе филфака МГУ). Во всех местах он со временем становился неформальным лидером или, по крайней мере, достопримечательностью, — чем еще больше раззадоривал советское начальство.
-
Ерофеев составил (или написал сам) «Антологию стихов рабочего общежития»
Великий знаток Серебряного века, Ерофеев не то отредактировал, не то лично сочинил несколько наивно-шутливых стихотворений от лица своих соседей по общежитию «Ремстройтреста». Вот как выглядит эпиграмма на самого писателя, подписанная Ряховским и Волковичем:
Ты, в дни безденежья глотающий цистернами,
В дни ликования — мрачней свиньи,
Перед расстрелом справишься, наверное,
В каком году родился де Виньи!
-
«Москва — Петушки» были написаны за три месяца. Или нет?
Согласно ерофеевской датировке, над книгой он работал с января по март 1970 года. Однако, есть все основания думать, что поэма была начата еще в 1968-м (об этом пишет поэт Ольга Седакова, близко знавшая Ерофеева), а закончена не позже 1969-го. Кстати, первые читатели восприняли «Петушки» как личный дневник автора — настолько узнаваемыми им казались персонажи и ситуации.
-
Поэму читали Василий Шукшин и Михаил Бахтин
Автор «Калины красной» остался в восторге, а знаменитый литературовед, сравнивший книгу с «Мертвыми душами», был все же недоволен финалом (в котором Веничку, напомним, убивают).
-
Ерофеев обожал классическую (и не только) музыку
Его любимые композиторы — Шостакович, Сибелиус и Малер. Ерофеев также прекрасно разбирался и в советских шлягерах, и в народных песнях. Все это сильно повлияло на стиль его прозы — отчетливо музыкальной.
-
До нас не дошел его роман «Шостакович»
Одни утверждают, что Ерофеев только готовился писать эту книгу, другие припоминают, что он читал им отдельные куски. Авторы биографии предполагают, что сколь-нибудь законченного текста «Шостаковича» никогда не существовало, — но как теперь перестать фантазировать про Джулиана Барнса, который читает Ерофеева, пока сочиняет «Шум времени» (роман 2016 года, тоже посвященный великому русскому композитору. — Esquire).
-
Ерофеев был знаком с Лотманом
И вообще ценил труды структуралистов. А когда один из приятелей сказал было про Лотмана что-то непочтительное, Ерофеев быстро его осек: «Молчи! В одном его усе больше ума и печали, чем во всем, что ты сказал и подумал за всю твою жизнь».
-
Ерофеев не раз попадал в клинику им. П.П. Кащенко
Все из-за регулярных возлияний, которые он от года к году переносил все труднее; случались даже приступы белой горячки. А однажды Ерофеев лежал на кровати, где умер отец Юрия Гагарина Алексей. На вопрос писателя, отчего это произошло, доктор с ликованием ответил: «Да от того же самого!»
-
Ерофеев ненавидел Лимонова
Друг Ерофеева Владимир Муравьев писал: «Когда Ерофеев прочел кусок лимоновской прозы, он сказал: «Это нельзя читать: мне блевать нельзя»». Автор «Петушков» вообще был достаточно крут по отношению ко многим современным писателям: активно не любил Виктора Ерофеева, Фазиля Искандера, деревенщиков, а также признавался, что не смог дочитать булгаковского «Мастера и Маргариту» и «Между собакой и волком» Саши Соколова — при том что хорошо относился к нему как человеку.
Детство и юность
Венедикт Васильевич Ерофеев родился в Мурманской области, в поселке Нива-2 в пригороде Кандалакши. В семье Ерофеевых было 5 детей, Венечка – младший. Мать Анна Андреевна Гущина вела хозяйство, отец Василий Васильевич работал начальником железнодорожной станции. В архивах сохранились фото родителей будущего писателя.
Писатель Венедикт Ерофеев
В начале войны Ерофеевы переехали из Чупы на станцию Хибины Кировской ветки. Через месяц их эвакуировали в село Нижняя Тойма Архангельской области. Из-за нехватки продуктов Анна Андреевна с детьми вернулась на родину.
Вскоре в стране начались репрессии, в конце 1941 года забрали деда Василия Константиновича Ерофеева за то, что отказался запрягать лошадь в офицерскую коляску. Через 3 месяца он умер в тюрьме. В 1945 году арестовали отца Венедикта, за вредительство и антисоветскую пропаганду он отбывал срок в лагере для заключенных.
Венедикт Ерофеев в молодости
Детство Венечки прошло в голоде и холоде. К 6 годам мальчик умел читать и писать, он все время проводил, царапая что-то на обрывках бумаги. Когда спрашивали, что он пишет, отвечал: «Записки сумасшедшего».1 сентября 1945 года Борис и Венедикт Ерофеевы пошли в первый класс школы на станции Хибины, имея один портфель на двоих.
К 1947 году Анна Андреевна с детьми осталась без средств к существованию. Она поехала в Москву на заработки, а младших отдала в детский дом. Венечка хорошо учился, однажды его наградили поездкой в пионерский лагерь в Рыбинске.
Венедикт Ерофеев с матерью, братом, сестрами и племянницей
В 1951 году вернулся из заключения отец, мать приехала из столицы, семья воссоединилась. Правда, через 2 года Василия Васильевича снова арестовали за опоздание на работу и осудили на 3 года, которые он провел в тюрьме Оленегорска. В 1956 году, проведя 2 года на свободе, он умер.
Венедикт Ерофеев окончил школу с золотой медалью и в 1955 году без экзаменов поступил в Московский государственный университет, на факультет филологии. Он жил в общежитии, где познакомился с интересными людьми, в их числе — советский филолог, литературовед и переводчик Владимир Муравьев, оказавший влияние на литературные взгляды будущего писателя.
Венедикт Ерофеев в молодости
В 1957 году Венечку отчислили из университета за неуспеваемость и систематические прогулы. Он устроился подсобником в строительное управление «Ремстройтрест». В общежитии будущий писатель организовал литературный кружок, где молодые рабочие читали стихи, а Венедикт — отрывки из классической литературы. Из-за этих собраний Ерофеева уволили с работы.
Следующие 2 года Веня провел на Украине, а в 1959 году вернулся в столицу и поступил на филологический факультет Орехово-Зуевского педагогического института, где начал выпускать литературный альманах. В 1960 году студента Ерофеева отчислили.
Венедикт Ерофеев за столом
В течение следующих лет Венедикт менял работу как перчатки. Пытался продолжить образование, поступал во Владимирский и Коломенский педагогические институты, хорошо учился, получал повышенную стипендию. Но дисциплина страдала, и его выгоняли.
Книги
Библиография Венедикта Ерофеева насчитывает всего 5 завершенных произведений. Еще в молодости Веня начал сочинять «Записки психопата». Это дневник, отразивший поток сознания автора, сочетающий в себе высокие идеи, низменные мысли и полный бред. Книгу впервые издали в 2000 году в урезанном варианте. Полная версия вошла в собрание сочинений в 2004 году.
Писатель Венедикт Ерофеев
С 1960 года Ерофеев работал над повестью «Благая весть», которая сохранилась отрывочно. Произведение пропитано духом немецкого философа Фридриха Ницше, которого увлеченно изучал Веня. У этого сочинения загадочная судьба. Рукопись, содержавшую 13 глав, писатель отдал на хранение друзьям.
Впоследствии ее вернули и снова потеряли вместе с частью архива. После смерти автора обнаружили 4 главы повести. Позже 5-я глава нашлась в Италии, а 6-я — в Болгарии. Сейчас «Благая весть» публикуется в записных книжках Ерофеева.
Иллюстрация к поэме Венедикта Ерофеева «Москва-Петушки»
В 1970 году писатель закончил работу над поэмой в прозе «Москва-Петушки». Это отчасти автобиография, главного героя зовут Веня, он ехал в электричке к ребенку и любовнице. Ехал весело, пропускал одну рюмку за другой. В итоге выяснилось, что он перепутал маршрут и двигался в обратном направлении. По прибытии в столицу главного героя закалывают незнакомцы.
«С тех пор я не приходил в сознание, и никогда не приду», — последняя строчка книги.
Поэму, составленную из глав, названия которых соответствовали названиям железнодорожных станций на пути Вени, мгновенно разобрали на цитаты. Фраза «И немедленно выпил» из главы «Серп и молот – Карачарово» ушла в народ.
Памятник поэме Венедикта Ерофеева «Москва-Петушки»
Автор не ожидал такой популярности «Петушков». По его словам, поэма была написана «без всяких претензий… для семи-восьми друзей, чтобы они могли десять страниц посмеяться, а потом восемь страниц опечалиться, задуматься».
Произведение долго не издавалось в СССР. Впервые его напечатали в Израиле в 1973 году, потом в Лондоне и Париже. На родине писателя в конце 80-х годов поэму «Москва-Петушки» по иронии судьбы опубликовали в журнале «Трезвость и культура» в усеченном варианте. Полный текст появился в 1989 году в альманахе «Весть». Аудио-версию книги записал российский музыкант и шоумен Сергей Шнуров.
Книги Венедикта Ерофеева
В творчестве Ерофеева есть и другие произведения: пьеса «Вальпургиева ночь, или Шаги командора», эссе «Василий Розанов глазами эксцентрика», подборка цитат В.И.Ленина «Моя маленькая Лениниана», неоконченная пьеса «Диссиденты, или Фанни Каплан», эссе «Саша Черный и другие».
Веня говорил, что еще написал роман «Шостакович», украденный в электричке. В 1994 году было объявлено, что рукопись нашли и вскоре опубликуют. В итоге в печати появился маленький отрывок, который критики считают фальшивкой.
Изучение творчества Править
Первое исследование, посвящённое поэме «Москва — Петушки», появилось задолго до того, как она была опубликована в СССР. В 1981 году в сборнике научных статей Slavica Hierosolymitana появилась статья Бориса Гаспарова и Ирины Паперно под названием «Встань и иди». Исследование посвящено соотношению текста поэмы с Библией и творчеством Ф. М. Достоевского.
Самой крупной работой, посвящённой Ерофееву и написанной за рубежом, является диссертация Светланы Гайсер-Шнитман «Венедикт Ерофеев. «Москва — Петушки», или The Rest Is Silence».
В России основные исследования творчества Ерофеева были также связаны с изучением его центрального произведения — поэмы «Москва — Петушки». Среди первых критических работ стоит отметить небольшую статью Андрея Зорина «Пригородный поезд дальнего следования» (Новый мир, 1989. № 5), где говорится о том, что появление «Москвы — Петушков» свидетельствует о «творческой свободе и непрерывности литературного процесса», несмотря ни на какие трудности.
«Москва — Петушки» традиционно вписывается исследователями в несколько контекстов, с помощью которых и анализируется поэма. В частности, «Москва — Петушки» воспринимается как пратекст русского постмодернизма и в контексте идеи М. Бахтина о карнавальности культуры. Активно изучаются связи лексического строя поэмы с Библией, советскими штампами, классической русской и мировой литературами.
Самый большой комментарий к поэме на сегодняшний день принадлежит Эдуарду Власову. Он был опубликован в приложении к «Москве — Петушкам» в 2000 году издательством «Вагриус».
Основные произведения Править
- «Москва — Петушки» (повесть (поэма), 1970; опубликована в 1988-89)
- «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора» (трагедия, опубликована в Париже в 1985, на родине — в 1989)
- «Василий Розанов глазами эксцентрика» (эссе, 1973, опубликовано в 1989)
- «Моя маленькая лениниана» (коллаж, издан в Париже в 1988, в России в 1991)
- «Бесполезное ископаемое» (книга составлена на основе записных книжек прозаика)
В 2005 году начато издание записных книжек писателя в трёх томах под редакцией В. Муравьёва и Венедикта Ерофеева-младшего, сына писателя (р. 1966).
Библиография Править
Цитаты
«Надо чтить, повторяю, потемки чужой души, надо смотреть в них, пусть даже там и нет ничего, пусть там дрянь одна — все равно: смотри и чти, смотри и не плюй…» («Москва-Петушки») «О, самое бессильное и позорное время в жизни моего народа — время от рассвета до открытия магазинов!» («Москва-Петушки») «Жизнь дается человеку один раз, и прожить ее надо так, чтобы не ошибиться в рецептах.» («Москва-Петушки») «…совершенно необязательно быть тонким психологом, чтобы прослыть им…» («Записки психопата»)
Библиография
- 1957 – «Записки психопата»
- 1960 – «Благая весть» («Благовест»)
- 1970 – «Москва – Петушки»
- 1972-1973 – «Василий Розанов глазами эксцентрика»
- 1982 – «Саша Черный и другие»
- 1985 – «Вальпургиева ночь, или Шаги командора»
ЕРОФЕЕВ ВЕНЕДИКТ ВАСИЛЬЕВИЧ — русский писатель.
Из семьи железнодорожного служащего. В детстве и юности жил на Русском Севере, в 1947-1953 находился в детском доме. Учился на филологическом факультете МГУ (1955-1957), в Орехово-Зуевском, Владимирском, Коломенском педагогическом институтах, отовсюду был исключён. Часто менял места работы, был грузчиком, кочегаром, лаборантом. С середины 1970-х годов входил в круг московской художественной интеллигенции. В 1987 году принял католичество. Последние годы жизни тяжело болел. Ранние литературные опыты — «Записки психопата» (1956-1957), «Благая весть» (1960-1962, сохранилось фрагментарно) представляют интерес лишь как ступень к главному произведению Ерофеева — поэме в прозе «Москва — Петушки» (1969-1970; опубликована за рубежом в 1973 году, в России — в 1988 году частично, в 1989 году полностью). В основе поэмы — укоренённый в традициях русской литературы (прежде всего «Мёртвые души» Н.В. Гоголя, к которым сознательно отсылает жанровое определение «поэма») мотив дороги, который у Ерофеева приобретает новый глубоко трагический экзистенциальный смысл: пространственному движению одновременен внутренний процесс постепенной утраты сознания, распада личности, изображённый на фоне полугротескной реальности деградирующего СССР. В небольшом по объёму тексте, проникнутом сложной игрой литературных и мифологических аллюзий, пародийно-травестийное начало (восходящее к произведениям Ф. Рабле, Л. Стерна, Гоголя) сочетается с напряжённым драматизмом, сквозная цитатность — с эффектом живого, непосредственного монолога. Поэма переведена на многие языки мира.
Ерофеев также написал пьесы «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора» (1984-1985, опубликована за рубежом в 1985 году, постановка в 1989 году) и «Диссиденты, или Фанни Каплан» (с 1985 года, не окончена), эссе о литературе (о В.В. Розанове и Саше Чёрном), документальный монтаж «Моя маленькая лениниана». Роман «Дмитрий Шостакович» (начало 1970-х годов) считается утерянным.
Сочинения:
Оставьте мою душу в покое. М., 1995;
Последний дневник (окт. 1989 г. – март 1990 г.) / Предисл. И. Авдиева // Новое литературное обозрение. 1996. № 18;
Биография в цитатах / Сост. И. Авдиев // Там же;
Записные книжки. М., 2005–2007. Ч. 1–2;
Собр. соч.: В 2 т. М., 2007.
Иллюстрации:
Архив БРЭ.