Венедикта ерофеева

Анатолий Морковкин / ТАСС

Биографией Венедикта Ерофеева — фундированной или игривой, — стоило заняться лет тридцать назад, когда поэма «Москва — Петушки» окончательно ушла в народ, и автор — живой, но уже с голосообразующим аппаратом, — мог ответить на любые вопросы. Но задавали их почему-то не большие русские режиссеры и литературоведы, а польский кинематографист Павел Павликовский, который тогда еще не был автором из каннской обоймы.

Это ни в коем случае не претензия к Олегу Лекманову, Михаилу Свердлову и Илье Симановскому, написавшим к 80-летию классика его деликатную и проницательную биографию. Не скупясь на развернутые цитаты из воспоминаний о Ерофееве (и из взятых специально по этому случаю интервью), исследователи не сталкивают, а скорее, сополагают противоположные точки зрения — метод, известный по их предыдущим («Осип Мандельштам», «Сергей Есенин», жизнеописание Николая Олейникова) работам. Получается текучий портрет героя и его слабостей: с одной стороны, вполне безоценочный, с другой, лишенный заочного пиетета перед гением.

Оригинальный фокус состоит в том, что биографические главы в «Постороннем» чередуются с филологическими: в них авторы выясняют, насколько Венедикт похож на Веничку и как устроена поэма «Москва — Петушки», которая при чтении кажется такой непринужденной — несмотря на многочисленные отсылки ко всему корпусу мировой литературы и глубоко религиозное, по сути, содержание.

Но важнейшее, пожалуй, открытие — все-таки не секреты «Петушков», а их создатель, который влегкую мог сделать академическую карьеру, но предпочел полчетвертинки на завтрак и укладывать кабель по всей стране. Выясняется, что жизненный проект Ерофеева — это ровно то, что антрополог Алексей Юрчак назвал «вненаходимостью»: осмысленное выпадение человека из регламентированной государством сферы. Постоянно выскальзывать, кутаться в складках империи Ерофееву помогала бутылка, принципиальная как будто безбытность и литература — главная его страсть, не утоленная сочинением поэмы про знаменитый теперь во всем мире маршрут.

Этим, пожалуй, и объясняются масштабы поклонения: Ерофеев будоражит и как художник (действительно беспримерный), и как тип публичного поведения. «Святой пьяница», «философ в тапочках», «эрудит на завалинке» — все эти расхожие (и, что уж там, пошловатые) формулы не исчерпывают рискованный способ существования, который в свое время опробовал Ерофеев. Скорее уж «беззаконная комета», не разгаданная до конца энигма, человек, так и не проговорившийся о самом сокровенном. Словом, точно такой же, как Пушкин, Гоголь, Толстой и другие наши великие.

10 фактов о Венедикте Ерофееве и поэме «Москва — Петушки»

• Отца и брата Ерофеева репрессировали, а мать его бросила

Василия Васильевича Ерофеева арестовали в июле 1945 года — за то, что, будучи начальником железнодорожной станции в Хибинах, «систематически занимался контрреволюционной агитацией среди подчиненных ему работников» и «высказывал пораженческие настроения Советского Союза в войне с фашистской Германией»; приговор — пять лет лагерей. В марте 1947 года такой же срок получил старший брат Ерофеева Юрий: его обвинили в краже хлеба. На фоне этих событий мать будущего писателя Анна Андреевна уехала к родным в Москву, и Венедикт вместе с братом Борисом оказались в детдоме в Кировске. «Сплошное мордобитие и культ физической силы» — так Ерофеев будет вспоминать проведенные там шесть лет.

• Ерофеев прекрасно учился в школе и университете. Но его все равно выгнали из четырех вузов

Все потому, что лекциям и семинарам он предпочитал чтение в кровати и алкоголь (Ерофеев начал пить на первом курсе филфака МГУ). Во всех местах он со временем становился неформальным лидером или, по крайней мере, достопримечательностью, — чем еще больше раззадоривал советское начальство.

• Ерофеев составил (или написал сам) «Антологию стихов рабочего общежития»

Великий знаток Серебряного века, Ерофеев не то отредактировал, не то лично сочинил несколько наивно-шутливых стихотворений от лица своих соседей по общежитию «Ремстройтреста». Вот как выглядит эпиграмма на самого писателя, подписанная Ряховским и Волковичем:

Ты, в дни безденежья глотающий цистернами,

В дни ликования — мрачней свиньи,

Перед расстрелом справишься, наверное,

В каком году родился де Виньи!

• «Москва — Петушки» были написаны за три месяца. Или нет?

Согласно ерофеевской датировке, над книгой он работал с января по март 1970 года. Однако, есть все основания думать, что поэма была начата еще в 1968-м (об этом пишет поэт Ольга Седакова, близко знавшая Ерофеева), а закончена не позже 1969-го. Кстати, первые читатели восприняли «Петушки» как личный дневник автора — настолько узнаваемыми им казались персонажи и ситуации.

• Поэму читали Василий Шукшин и Михаил Бахтин

Автор «Калины красной» остался в восторге, а знаменитый литературовед, сравнивший книгу с «Мертвыми душами», был все же недоволен финалом (в котором Веничку, напомним, убивают).

• Ерофеев обожал классическую (и не только) музыку

Его любимые композиторы — Шостакович, Сибелиус и Малер. Ерофеев также прекрасно разбирался и в советских шлягерах, и в народных песнях. Все это сильно повлияло на стиль его прозы — отчетливо музыкальной.

• До нас не дошел его роман «Шостакович»

Одни утверждают, что Ерофеев только готовился писать эту книгу, другие припоминают, что он читал им отдельные куски. Авторы биографии предполагают, что сколь-нибудь законченного текста «Шостаковича» никогда не существовало, — но как теперь перестать фантазировать про Джулиана Барнса, который читает Ерофеева, пока сочиняет «Шум времени» (роман 2016 года, тоже посвященный великому русскому композитору. — Esquire).

• Ерофеев был знаком с Лотманом

И вообще ценил труды структуралистов. А когда один из приятелей сказал было про Лотмана что-то непочтительное, Ерофеев быстро его осек: «Молчи! В одном его усе больше ума и печали, чем во всем, что ты сказал и подумал за всю твою жизнь».

• Ерофеев не раз попадал в клинику им. П.П. Кащенко

Все из-за регулярных возлияний, которые он от года к году переносил все труднее; случались даже приступы белой горячки. А однажды Ерофеев лежал на кровати, где умер отец Юрия Гагарина Алексей. На вопрос писателя, отчего это произошло, доктор с ликованием ответил: «Да от того же самого!»

• Ерофеев ненавидел Лимонова

Друг Ерофеева Владимир Муравьев писал: «Когда Ерофеев прочел кусок лимоновской прозы, он сказал: «Это нельзя читать: мне блевать нельзя»». Автор «Петушков» вообще был достаточно крут по отношению ко многим современным писателям: активно не любил Виктора Ерофеева, Фазиля Искандера, деревенщиков, а также признавался, что не смог дочитать булгаковского «Мастера и Маргариту» и «Между собакой и волком» Саши Соколова — при том что хорошо относился к нему как человеку.

Детство и юность

Венедикт Васильевич Ерофеев родился в Мурманской области, в поселке Нива-2 в пригороде Кандалакши. В семье Ерофеевых было 5 детей, Венечка – младший. Мать Анна Андреевна Гущина вела хозяйство, отец Василий Васильевич работал начальником железнодорожной станции. В архивах сохранились фото родителей будущего писателя.

Писатель Венедикт Ерофеев

В начале войны Ерофеевы переехали из Чупы на станцию Хибины Кировской ветки. Через месяц их эвакуировали в село Нижняя Тойма Архангельской области. Из-за нехватки продуктов Анна Андреевна с детьми вернулась на родину.

Вскоре в стране начались репрессии, в конце 1941 года забрали деда Василия Константиновича Ерофеева за то, что отказался запрягать лошадь в офицерскую коляску. Через 3 месяца он умер в тюрьме. В 1945 году арестовали отца Венедикта, за вредительство и антисоветскую пропаганду он отбывал срок в лагере для заключенных.

Венедикт Ерофеев в молодости

Детство Венечки прошло в голоде и холоде. К 6 годам мальчик умел читать и писать, он все время проводил, царапая что-то на обрывках бумаги. Когда спрашивали, что он пишет, отвечал: «Записки сумасшедшего».1 сентября 1945 года Борис и Венедикт Ерофеевы пошли в первый класс школы на станции Хибины, имея один портфель на двоих.

К 1947 году Анна Андреевна с детьми осталась без средств к существованию. Она поехала в Москву на заработки, а младших отдала в детский дом. Венечка хорошо учился, однажды его наградили поездкой в пионерский лагерь в Рыбинске.

Венедикт Ерофеев с матерью, братом, сестрами и племянницей

В 1951 году вернулся из заключения отец, мать приехала из столицы, семья воссоединилась. Правда, через 2 года Василия Васильевича снова арестовали за опоздание на работу и осудили на 3 года, которые он провел в тюрьме Оленегорска. В 1956 году, проведя 2 года на свободе, он умер.

Венедикт Ерофеев окончил школу с золотой медалью и в 1955 году без экзаменов поступил в Московский государственный университет, на факультет филологии. Он жил в общежитии, где познакомился с интересными людьми, в их числе — советский филолог, литературовед и переводчик Владимир Муравьев, оказавший влияние на литературные взгляды будущего писателя.

Венедикт Ерофеев в молодости

В 1957 году Венечку отчислили из университета за неуспеваемость и систематические прогулы. Он устроился подсобником в строительное управление «Ремстройтрест». В общежитии будущий писатель организовал литературный кружок, где молодые рабочие читали стихи, а Венедикт — отрывки из классической литературы. Из-за этих собраний Ерофеева уволили с работы.

Следующие 2 года Веня провел на Украине, а в 1959 году вернулся в столицу и поступил на филологический факультет Орехово-Зуевского педагогического института, где начал выпускать литературный альманах. В 1960 году студента Ерофеева отчислили.

Венедикт Ерофеев за столом

В течение следующих лет Венедикт менял работу как перчатки. Пытался продолжить образование, поступал во Владимирский и Коломенский педагогические институты, хорошо учился, получал повышенную стипендию. Но дисциплина страдала, и его выгоняли.

Книги

Библиография Венедикта Ерофеева насчитывает всего 5 завершенных произведений. Еще в молодости Веня начал сочинять «Записки психопата». Это дневник, отразивший поток сознания автора, сочетающий в себе высокие идеи, низменные мысли и полный бред. Книгу впервые издали в 2000 году в урезанном варианте. Полная версия вошла в собрание сочинений в 2004 году.

Писатель Венедикт Ерофеев

С 1960 года Ерофеев работал над повестью «Благая весть», которая сохранилась отрывочно. Произведение пропитано духом немецкого философа Фридриха Ницше, которого увлеченно изучал Веня. У этого сочинения загадочная судьба. Рукопись, содержавшую 13 глав, писатель отдал на хранение друзьям.

Впоследствии ее вернули и снова потеряли вместе с частью архива. После смерти автора обнаружили 4 главы повести. Позже 5-я глава нашлась в Италии, а 6-я — в Болгарии. Сейчас «Благая весть» публикуется в записных книжках Ерофеева.

Иллюстрация к поэме Венедикта Ерофеева «Москва-Петушки»

В 1970 году писатель закончил работу над поэмой в прозе «Москва-Петушки». Это отчасти автобиография, главного героя зовут Веня, он ехал в электричке к ребенку и любовнице. Ехал весело, пропускал одну рюмку за другой. В итоге выяснилось, что он перепутал маршрут и двигался в обратном направлении. По прибытии в столицу главного героя закалывают незнакомцы.

«С тех пор я не приходил в сознание, и никогда не приду», — последняя строчка книги.

Поэму, составленную из глав, названия которых соответствовали названиям железнодорожных станций на пути Вени, мгновенно разобрали на цитаты. Фраза «И немедленно выпил» из главы «Серп и молот – Карачарово» ушла в народ.

Памятник поэме Венедикта Ерофеева «Москва-Петушки»

Автор не ожидал такой популярности «Петушков». По его словам, поэма была написана «без всяких претензий… для семи-восьми друзей, чтобы они могли десять страниц посмеяться, а потом восемь страниц опечалиться, задуматься».

Произведение долго не издавалось в СССР. Впервые его напечатали в Израиле в 1973 году, потом в Лондоне и Париже. На родине писателя в конце 80-х годов поэму «Москва-Петушки» по иронии судьбы опубликовали в журнале «Трезвость и культура» в усеченном варианте. Полный текст появился в 1989 году в альманахе «Весть». Аудио-версию книги записал российский музыкант и шоумен Сергей Шнуров.

Книги Венедикта Ерофеева

В творчестве Ерофеева есть и другие произведения: пьеса «Вальпургиева ночь, или Шаги командора», эссе «Василий Розанов глазами эксцентрика», подборка цитат В.И.Ленина «Моя маленькая Лениниана», неоконченная пьеса «Диссиденты, или Фанни Каплан», эссе «Саша Черный и другие».

Веня говорил, что еще написал роман «Шостакович», украденный в электричке. В 1994 году было объявлено, что рукопись нашли и вскоре опубликуют. В итоге в печати появился маленький отрывок, который критики считают фальшивкой.

Изучение творчества Править

Первое исследование, посвящённое поэме «Москва — Петушки», появилось задолго до того, как она была опубликована в СССР. В 1981 году в сборнике научных статей Slavica Hierosolymitana появилась статья Бориса Гаспарова и Ирины Паперно под названием «Встань и иди». Исследование посвящено соотношению текста поэмы с Библией и творчеством Ф. М. Достоевского.

Самой крупной работой, посвящённой Ерофееву и написанной за рубежом, является диссертация Светланы Гайсер-Шнитман «Венедикт Ерофеев. «Москва — Петушки», или The Rest Is Silence».

В России основные исследования творчества Ерофеева были также связаны с изучением его центрального произведения — поэмы «Москва — Петушки». Среди первых критических работ стоит отметить небольшую статью Андрея Зорина «Пригородный поезд дальнего следования» (Новый мир, 1989. № 5), где говорится о том, что появление «Москвы — Петушков» свидетельствует о «творческой свободе и непрерывности литературного процесса», несмотря ни на какие трудности.

«Москва — Петушки» традиционно вписывается исследователями в несколько контекстов, с помощью которых и анализируется поэма. В частности, «Москва — Петушки» воспринимается как пратекст русского постмодернизма и в контексте идеи М. Бахтина о карнавальности культуры. Активно изучаются связи лексического строя поэмы с Библией, советскими штампами, классической русской и мировой литературами.

Самый большой комментарий к поэме на сегодняшний день принадлежит Эдуарду Власову. Он был опубликован в приложении к «Москве — Петушкам» в 2000 году издательством «Вагриус».

Основные произведения Править

• «Москва — Петушки» (повесть (поэма), 1970; опубликована в 1988-89)
• «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора» (трагедия, опубликована в Париже в 1985, на родине — в 1989)
• «Василий Розанов глазами эксцентрика» (эссе, 1973, опубликовано в 1989)
• «Моя маленькая лениниана» (коллаж, издан в Париже в 1988, в России в 1991)
• «Бесполезное ископаемое» (книга составлена на основе записных книжек прозаика)

В 2005 году начато издание записных книжек писателя в трёх томах под редакцией В. Муравьёва и Венедикта Ерофеева-младшего, сына писателя (р. 1966).

Библиография Править

Цитаты

«Надо чтить, повторяю, потемки чужой души, надо смотреть в них, пусть даже там и нет ничего, пусть там дрянь одна — все равно: смотри и чти, смотри и не плюй…» («Москва-Петушки») «О, самое бессильное и позорное время в жизни моего народа — время от рассвета до открытия магазинов!» («Москва-Петушки») «Жизнь дается человеку один раз, и прожить ее надо так, чтобы не ошибиться в рецептах.» («Москва-Петушки») «…совершенно необязательно быть тонким психологом, чтобы прослыть им…» («Записки психопата»)

Библиография

• 1957 – «Записки психопата»
• 1960 – «Благая весть» («Благовест»)
• 1970 – «Москва – Петушки»
• 1972-1973 – «Василий Розанов глазами эксцентрика»
• 1982 – «Саша Черный и другие»
• 1985 – «Вальпургиева ночь, или Шаги командора»

ЕРОФЕЕВ ВЕНЕДИКТ ВАСИЛЬЕВИЧ — русский писатель.

Из се­мьи железнодорожного слу­жа­ще­го. В дет­ст­ве и юно­сти жил на Русском Се­ве­ре, в 1947-1953 на­хо­дил­ся в дет­ском до­ме. Учил­ся на фи­ло­ло­гическом факультете МГУ (1955-1957), в Оре­хо­во-Зу­ев­ском, Вла­ди­мир­ском, Ко­ло­мен­ском пе­да­го­гическом ин­сти­ту­тах, ото­всю­ду был ис­клю­чён. Час­то ме­нял мес­та ра­бо­ты, был груз­чи­ком, ко­че­га­ром, ла­бо­ран­том. С середины 1970-х годов вхо­дил в круг московской художественной ин­тел­ли­ген­ции. В 1987 году при­нял ка­то­ли­че­ст­во. По­след­ние го­ды жиз­ни тя­же­ло бо­лел. Ран­ние литературные опы­ты — «За­пис­ки пси­хо­па­та» (1956-1957), «Бла­гая весть» (1960-1962, сохранилось фраг­мен­тар­но) пред­став­ля­ют ин­те­рес лишь как сту­пень к главному про­из­ве­де­нию Ерофеева — по­эме в про­зе «Мо­ск­ва — Пе­туш­ки» (1969-1970; опубликована за ру­бе­жом в 1973 году, в Рос­сии — в 1988 году час­тич­но, в 1989 году пол­но­стью). В ос­но­ве по­эмы — уко­ре­нён­ный в тра­ди­ци­ях русской литературы (пре­ж­де все­го «Мёрт­вые ду­ши» Н.В. Го­го­ля, к ко­то­рым соз­на­тель­но от­сы­ла­ет жан­ро­вое оп­ре­де­ле­ние «по­эма») мо­тив до­ро­ги, ко­то­рый у Ерофеева при­об­ре­та­ет но­вый глу­бо­ко тра­гический эк­зи­стен­ци­аль­ный смысл: про­стран­ст­вен­но­му дви­же­нию од­но­вре­ме­нен внутренний про­цесс по­сте­пен­ной ут­ра­ты соз­на­ния, рас­па­да лич­но­сти, изо­бра­жён­ный на фо­не по­лу­гро­те­ск­ной ре­аль­но­сти де­гра­ди­рую­ще­го СССР. В не­боль­шом по объ­ё­му тек­сте, про­ник­ну­том слож­ной иг­рой литературных и мифологических ал­лю­зий, па­ро­дий­но-тра­ве­стий­ное на­ча­ло (вос­хо­дя­щее к про­из­ве­де­ни­ям Ф. Раб­ле, Л. Стер­на, Го­го­ля) со­че­та­ет­ся с на­пря­жён­ным дра­ма­тиз­мом, сквоз­ная ци­тат­ность — с эф­фек­том жи­во­го, не­по­сред­ст­вен­но­го мо­но­ло­га. По­эма пе­ре­ве­де­на на многие язы­ки ми­ра.

Ерофеев так­же на­пи­сал пье­сы «Валь­пур­гие­ва ночь, или Ша­ги Ко­ман­до­ра» (1984-1985, опубликована за ру­бе­жом в 1985 году, постановка в 1989 году) и «Дис­си­ден­ты, или Фан­ни Кап­лан» (с 1985 года, не окон­че­на), эс­се о ли­те­ра­ту­ре (о В.В. Ро­за­но­ве и Са­ше Чёр­ном), до­ку­мен­таль­ный мон­таж «Моя ма­лень­кая ле­ни­ниа­на». Ро­ман «Дмит­рий Шос­та­ко­вич» (начало 1970-х годов) счи­та­ет­ся уте­рян­ным.

Сочинения:

Ос­тавь­те мою ду­шу в по­кое. М., 1995;

По­след­ний днев­ник (окт. 1989 г. – март 1990 г.) / Пре­дисл. И. Ав­дие­ва // Но­вое ли­те­ра­тур­ное обо­зре­ние. 1996. № 18;

Био­гра­фия в ци­та­тах / Сост. И. Ав­ди­ев // Там же;

За­пис­ные книж­ки. М., 2005–2007. Ч. 1–2;

Собр. соч.: В 2 т. М., 2007.

Иллюстрации:

Архив БРЭ.